Африканец в одном из военных формирований (иллюстра ) Автор: Юлия Акимова
Россия вербует африканцев и азиатов в попытках навязать и закрепить в чужих странах «русский мир». Как это происходит, что африканцы делают на фронте, как оказываются в плену и что думают о россиянах после, – в материале журналистки РБК-Украина Юлии Акимовой. Россия регулярно вербует иностранцев для участия в войне против Украины. Чтобы не приступать к общей мобилизации и обходиться существующим ресурсом, Кремль развернул масштабную кампанию в странах, которые либо сохраняют по отношению к РФ нейтралитет, либо поддерживают ее.
Жители африканских стран давно используются Россией как ресурс для многочисленных военных конфликтов. Российская пропаганда в Африке укоренилась еще с советских времен и до сих пор влияет на местное население.
Для войны в Украине россияне, не меняя своих отлаженных схем, также начали активно вербовать жителей как африканских, так и азиатских стран. Кремль не только занялся там «хедхантерством», но и начал выискивать африканцев и азиатов у себя в стране. Используя их беспомощное положение и желание заработать деньги, россияне заставляют иностранцев подписывать контракт с Министерством обороны и отправляют на «мясные штурмы». Некоторым африканцам удается попасть в украинский плен и, соответственно, выжить. О том, что в составе российской армии будут воевать жители африканских и ближневосточных стран, стало известно еще в начале полномасштабного вторжения России в Украину. Еще в марте 2022 года бывший тогда на посту министра обороны Сергей Шойгу заявил, что более 16 тысяч боевиков с Ближнего Востока сами вызвались воевать в рядах армии РФ.С тех пор кампании по «рекруту» не прекращались. В декабре 2023 года издание Le Monde сообщило, что наемники из Африки служат в российской армии в составе «Африканского корпуса России». Примечательно, что во Вторую мировую войну в Вермахте также были наемники из Африки в составе «Afrika Korps».
Сначала африканцев «бронировали» для своих нужд командиры ПИК «Вагнер». Их тогдашний главарь Евгений Пригожин часто устраивал экспедиции на африканский континент – преимущественно в страны, где годами не утихали локальные военные конфликты. Как и в случае с российскими заключенными, министерство обороны РФ позаимствовало у «Вагнера» эту традицию и после смерти Пригожина функционеры ведомства стали часто посещать Африку. Один только замминистра Юнус-Бек Евкуров приезжал в Ливию, Мали, Буркина-Фасо и Нигер, очерчивая «новые сферы влияния» России на африканском континенте.
В сентябре 2024 г. эти страны, где побывал Евкуров, заявили о формировании Альянса государств Сахеля. Следует отметить, что «Африканский корпус» нужен России не только для войны в Украине, но и для разрешения местных конфликтов, в том числе проблем с переделом сфер влияния с ППК «Вагнер».
Но все же главной военной целью России остается оккупация украинских территорий, поэтому акцент делается на ней. В мае 2024 года в Главном управлении разведки Минобороны Украины рассказали, что россияне продолжают заниматься наймом африканцев. Теперь им предлагают по 2200 долларов в месяц за «работу» на фронте и единовременно 2000 долларов за подписание контракта.
В разведке сообщили, что основной рекрутинг проходит среди жителей стран Центральной Африки – Бурунди, Конго, Руанды и Уганды. Африканцев вербуют и посылают на первую линию фронта, где те погибают, участвуя в «мясных» атаках.
«Вербовкой африканцев для их участия в «мясных» штурмах на украинском Земли занимается специально созданное подразделение министерства обороны России.
> иностранных дел РФ Сергей Лавров и министр иностранных дел Нигерии Юсуф Майтам Тугар на встрече в Москве в марте 2024 года (фото: Getty Images)
Но многие африканцы, а также жители стран Южной Азии сами приезжают в Россию в попытках найти себе подработку. Их представители минобороны РФ сразу же фиксируют, предлагают подписать контракт, обещая деньги и социальный пакет, а затем отправляют на фронт.
Позже, попадая в плен в ВСУ, наемники уверяют, что не знали, куда едут и что их заставят делать. Но, судя по разветвленному процессу рекрутинга в их странах, большинство из них понимали, с какой целью они приезжают в Россию, о чем говорит представитель Координационного штаба по обращению с военнопленными Петр Яценко.
«Их рекрутируют под видом работы, они попадают в армию России или находящиеся уже на территории России, их обманывают и говорят, что они пойдут охранять что-то. Но проверить достоверность их показаний мы не всегда можем. Возможно, большинство из них таки знают , куда они попадут», – отмечает Яценко в комментарии РБК-Украина.
Непал и Шри-Ланка
Распространяя свою пропаганду, Россия не забывает о Южной Азии. Фактчекеры регулярно находят целые сети пророссийских ботов в южноазиатском сегменте социальных сетей. Как такового рекрута в армию РФ на местах в Южной Азии нет. Но поскольку большинство стран этого региона имеют сложное экономическое положение, местные жители часто соглашаются на разные авантюры.
Непал относится к наименее развитым странам мира – уровень безработицы высок, поэтому многие живут за чертой бедности. В Кремле, понимая потенциал, вербуют непальцев на войну, несмотря на просьбы правительства Непала этого не делать.
Мадан Кумаль приехал в Россию сам – на заработки. После недолгих поисков Мадан познакомился с мужчиной, предложившим ему подписать контракт на работу. Как только документы были подписаны, непальца отправили на обучение, а затем на передовую. Мириться со своим положением мужчина не хотел, поэтому каким-то образом нашел возможность уехать в Москву, в посольство Непала.
Мадан Кумаль (фото: Виталий Носач/РБК-Украина)
– Я решил, что я так больше не могу и нужно ехать в Москву. У меня были деньги и однажды ночью я на такси уехал в Москву. Я хотел попасть в посольство Непала. Там мне помогли и я вызвал такси в аэропорт. В аэропорту меня задержали. Через три дня я снова был в Донецке, — рассказал Мадан журналисту РБК-Украина.
Чтобы непалец снова не убежал, у него отобрали паспорт и установили слежку, а затем отправили на штурм. Втроем – он и двое россиян пошли в сторону украинских позиций. Подгадав момент, Мадан убежал. – Я не знал, куда иду. Просто бежал по лесу. Два дня я бродил по лесу. И однажды шесть украинских солдат нашли меня. Я решил сдаться. И меня увезли в Украину.
Рассказывая свою историю, Мадан все время вежливо улыбается, но говорит мало и быстро, перечисляя факты. Его друг — житель Шри-Ланки Фернандо Куласурия, напротив, хмурится и смотрит из-под лба, но в процессе разговора немного расслабляется.
Фернандо знал, что подписывает контракт о «военной работе», но не знал, что это будет фронт — его якобы убеждали в том, что он будет просто помогать, а не будет участвовать в боевых действиях. Зарплату обещали немаленькую для него – 95 тысяч рублей или тысячу долларов. Затем, как и у всех, две недели в Ростове на учениях и оккупированный Донецк.
– Первый месяц я оставался на месте, жил в украинских домах. Рубил лес на дрова для обогрева и кипячения воды, разносил еду, консервы и воду по базам. Через месяц командир сказал одному шриланкийцу, что нужно идти на передовую. Тот отказался, потому что не имел опыта и боялся. За это у него отобрали телефон, избили и не давали еду три дня. Я видел это.
Через время российский командир уже пришел к Фернандо и сказал, что нужно идти на передовую. Он попытался отказаться, ссылаясь на больную ногу, но военного это мало волновало – для солдат на передовой надо было отнести воду.
Мужчина уехал на «ноль» вместе с российским военным. Когда машина остановилась, они вышли и пошли пешком. Было темно, за военными следил дрон и Фернандо в какой-то момент потерял идущего впереди россиянина. По рации ему передали, что надо идти направо, но он дезориентировался и ушел в лес. Там его встретил украинский дрон и сбросил на него снаряд, повредив ногу.
– Вечером я начал ползти. На следующее утро я нашел траншею и остался там. Я увидел троих украинских солдат. Сказал им, что я из Шри-Ланки. Сказал, что два дня ничего не ел. Они дали мне поесть и сообщили командиру – его зовут Фернандо, он из Шри-Ланки. Мне дали переночевать и напоили чаем. Оба мужчины рады, что оказались в украинском плену и отмечают, что это единственная возможность для наемников выжить. И Мадан, и Фернандо хотят домой, но пока неизвестно, как будет проходить процесс их возвращения.
Сомали и Сьерра-Леоне
Во многих странах африканского континента периодически вспыхивают различные военные конфликты – одни страны нападают на другие, борются за территории или поднимают революции в попытках свергнуть очередного диктатора. Сомали – не исключение.
Кроме постоянной угрозы со стороны филиала «Аль-Каиды» – «Аш-Шабаб», Сомали конфликтует с Эфиопией, поскольку она признала независимым государство Сомалиленд. К 1960 годам эти территории были британской колонией, затем Сомалиленд был в составе Сомали, а в 1991 году, после десяти лет борьбы с военным режимом Сомали, государство обособилось и провозгласило о своей независимости. Примечательно, что военный режим в Сомали активно поддерживался в Советском Союзе. Другими словами, в Сомали уже несколько десятилетий нет стабильной и спокойной жизни. Именно так сомалиец Адил Абдулахи объяснил, зачем приехал в Москву на поиски работы и почему в конце концов оказался в украинском плену. Он не давал никаких исторических сведений, но объяснил, что жить в Сомали трудно и бесперспективно.
– Приехал в Россию за туристической визой. Я хотел работать. Дома я работал в маленьком заводе, но денег не хватало. Поэтому я уехал в Москву и увидел объявления от военных. Я подумал, что они наймут меня, но не думал, что попаду на фронт, – рассказывает Адил журналисту РБК-Украина.
Многие африканцы выбирают именно Россию как страну, где можно заработать. Для этого есть свои причины – во-первых, в Россию проще попасть, чем в Европу, которая в последнее время немного усилила правила въезда и пребывания в своих странах. Поэтому та самая туристическая виза дешевле, а прием более «приветливый». Во-вторых, как уже было сказано выше, сам Кремль делает все, чтобы среднестатистический африканец, решив уехать заработать деньги, выбрал Россию. В странах Африки активно распространяется российская пропаганда и призывы служить в армии за вознаграждение.
Но сам Адил подписал контракт уже в Москве. Ему, как и сообщали в ГУР, пообещали две тысячи долларов ежемесячно. Мужчина не скрывает – для Сомали это очень большие деньги.
– Я сам подписал контракт, видел объявления на улицах в Москве. Я не думал, что попаду на фронт. Не знаю, может, как охрана буду работать. Они взяли у меня паспорт, и я подписал контракт. Они обещали деньги – 2 тысячи долларов в месяц.
– Этого много для Сомали?
– За эти деньги в Сомали я был бы королем.
У Ричарда Кану из Сьерра-Леоне похожая ситуация – он тоже приехал в Россию на заработки. Но если Адил признается, что понимал, с кем подписывает контракт, Ричард утверждает, что вообще не хотел уходить в военный промысел. Говоря об этом, он все время касается своего нагрудного кармана, добавляя, что обычно носит в нем маленькую Библию.
Ричард Кану (фото: Виталий Носач/РБК-Украина)
– Раньше я сам был военным в моей стране, поэтому я больше не хотел воевать. Я просто хотел найти работу, я могу работать где угодно, чтобы выжить.
Ричард прилетел сначала во Владикавказ, а затем в Санкт-Петербург, где поселился в отеле. Африканец отмечает, что гостиница была пятизвездочной, потому что она могла себе это позволить – много собирал и сохранил деньги для «путешествия». В России у него был знакомый, который должен был найти ему работу и подготовить для нее соответствующие документы. Учитывая, что рассказывает Ричард, знакомым, скорее всего, оказался сотрудник министерства обороны. А документами оказался контракт о службе в армии РФ.
– Будучи в Петербурге, я получил звонок – со мной говорили языком, который я не понимал, поэтому я переадресовал ему (сотруднику минобороны – ред.) этот звонок. Он мне сказал – они берут ваш контракт. Так что вы едете на обучение, по крайней мере, у вас есть опыт работы, и потом вы приедете в Санкт-Петербург или Москву, и будете работать там. Я сказал – хорошо.
И Ричард, и Адил проходили обучение в Ростове-на-Дону, где у них забрали паспорта и телефоны. Позже Ричард получил свой телефон назад и сразу же позвонил по телефону в семью – сообщил, где находится.
Адил создает впечатление уверенного и даже немного дерзкого парня – он не оправдывается, не жалуется и несколько раз исправляет тех, кто неправильно произносит его фамилию. Ричард наоборот – с десяти минут своего рассказа больше пяти, активно жестикулируя, говорит о том, что его обманули, он не хотел в армию и не хотел на фронт. Попав сначала в Ростов, а затем в Донецк, он, судя по его словам, только и делал, что пытался выяснить ситуацию.
– Со мной были два непальца и один житель Ирака, мы говорили то же – мы не хотим этого контракта, не хотим контракта. Они сказали, что отправят нас на передовую линию. Мы задавали очень много вопросов, говорили, что хотим разорвать контракт, ходили к командиру каждый день, говорили – отмените этот контракт. Но нас не слушали.
Россияне использовали африканцев как рабов вне штурмов и как щит во время атак. Кроме этого, их высмеивали за цвет кожи и незнание русского языка, о чем говорит сомалийец.
– Как к вам относились сослуживцы >
– Очень плохо. Из-за цвета кожи, из-за того, что я не знаю их языка, они думали, что я глуп. Коммуникация была ужасная, они не давали нам пищи, не давали ничего для быта.
Ричард соглашается – их фактически не кормили, а во время штурмов за ними стояли русские солдаты с оружием и не давали шагнуть назад. Оба мужчины пробыли на фронте до недели, а потом решили, что единственная возможность выжить – идти вперед с поднятыми руками. – Мы оторвались от других и уходили. После шести дней на фронте мы не имели пищи, не имели воды. Мои ноги болели, а руки так замерзли, потому что в Африке у нас не холодно, посмотрите на мои руки. У меня не было ботинок, не было шлема и бронежилета. После шести дней пути нас осталось трое – один умер по дороге.
Мужчин нашли российские военные и приказали снова идти на штурм. Ричард оторвался от них, прошел несколько километров и забрался в полуразрушенный дом. Сидя в доме, африканец получил свою карманную Библию и решил молиться.
– Я говорю: «Пожалуйста, веди меня. Приведи меня к праведности». Затем я заснул, и Бог помог мне. Я услышал украинских солдат и закричал «Я здесь!» Они вошли в дом, проверили, нет ли оружия и спросили, как меня зовут. А я сказал: «Меня зовут Ричард. Я из Африки».
И Адил, и Ричард говорят о том, что в плену к ним относятся хорошо — «как к людей», отмечают мужчины. На вопрос о том, что они думали и что думают теперь о войне в Украине, оба говорят о том, что раньше не удавались в детали. Теперь же сомалийец даже проводит параллели.
– Я ничего не знал. Сейчас я хорошо понимаю проблему, но тогда я думал, что это проблема между двумя странами, которые не могут поделить землю. Позже я понял, что Россия просто пытается отобрать украинскую территорию. И это ужасно. Это напоминает мне конфликт, который был в моей стране, потому что Эфиопия тоже унесла у нас часть территории. Если кто-то у тебя забирает, это плохо.
На фронте африканцам не слишком рассказывали, что они здесь делают, и зачем РФ пытается оккупировать чужую территорию. Кроме разговорного барьера, россияне вообще не сочли нужным объяснять, почему житель Африки должен вдруг умереть в Украине за «русский мир». Адил вспоминает одного солдата, который немного говорил по-английски и сказал, что Россия напала на Украину, чтобы не дать ей стать членом НАТО. «Но я думаю, он меня обманывал. Я так и не понял, зачем они это делают», – добавил сомалийец. Статус иностранцев, в этом случае, африканцев и азиатов, пока неизвестен – физически они находятся в плену, то есть военнопленными. Но по факту они наемники, а наемники не подпадают под Женевские конвенции. Их статус должен определить пока не начавшийся суд.
«Пока с ними обращаются как с военнопленными согласно Конвенции. Можно сказать, что часто они не нужны стране происхождения, они, конечно же, не нужны России. Но если правительство их стран заинтересовано, чтобы их вернуть, мы готовы это обеспечить», – отметил Петр Яценко.
Говоря о доме, Адил и Ричард признаются, что очень скучают по своим семьям. Ричард долго рассказывает о своей дочери, которая ждет его дома и страдает без отца. При этом, когда речь заходит о планах на будущее, африканцы неожиданно заявляют, что не хотят ехать домой.
– Я говорю себе иногда, что не могу начать с нуля. Если я вернусь в Сомали, да, там моя семья, да, я буду счастлив, но я начну с нуля. Я буду искать себя в Европе, буду просить международные организации, кого угодно, чтобы они обеспечили нам хорошее будущее.
– То есть вы хотите остаться в какой-нибудь европейской стране?
– Да конечно.
Ричард соглашается с Адилем. На вопрос о том, а как же дочь, мужчина прибавляет с таким же печальным выражением на лице добавляет: «Да с ней будет Господь».