Полевой командир «Курт» (фото: предоставлены РБК-Украина) Автор: Богдана Лясковская
Командир подразделения "Kurt and Company" из 28 ОМБр имени Рыцарей Зимнего Похода рассказал РБК-Украина о советском наследии армии, мотивации военных и гарантиях для ветеранов после войны.
Украинская армия прошла долгий путь реформирования через 10 лет в условиях войны. Такой боевой опыт не имеет ни одной армии Европы. И все же до сих пор есть много пробелов, из-за которых украинское войско не может максимально эффективно держать оборону. командир «Курт» подразделения «Kurt and Company» 28 ОМБр имени Рыцарей Зимнего Похода.
С начала войны в Украине в 2014 году присоединился к ВСУ в должности разведчика. В 2017 году «Курт» продолжил службу в качестве снайпера и стал одним из лучших среди защитников. Впоследствии создал собственное подразделение «Kurt and Company».
Во время полномасштабной войны вместе со своим подразделением участвовал в боях с ППК «Вагнера» под Бахмутом, в операции по освобождению Херсонщины, удерживал Курдюмовскую дамбу и продолжает держать оборону на Донбассе.
Видео: Командир подразделения «Kurt and Company» из 28 ОМБр имени Рыцарей Зимнего в интервью РБК-Украина (youtube.com/РБК-Украина)
– каком состоянии сейчас украинская армия? Ты уже 10 лет на войне, какова она была тогда и какая сейчас?
– Если сравнивать 10 лет назад и сейчас, то это две разные армии. Мы выросли как в военном плане, так и в техническом. Но слишком много остается проблем, их нужно решать. И делать это нужно было еще вчера, а не завтра.
Я бы сказал, что сословие (в армии, — ред.) боевой. Но здесь нельзя решать, когда было лучше. Нам нужно оценивать армию по действиям. Если на каком-то направлении у нас есть успехи, так же и на каком-то другом направлении есть провалы. Наша армия не в состоянии на некоторых направлениях сдерживать противника. На это влияет большое количество факторов, начиная от политических решений и заканчивая военными делами, боевые столкновения. Это зависит также от вооружений, поставки оружия нашими партнерами.
– Какие факторы влияют на боеспособность подразделения?
– Первое – все зависит от человека, управляющего подразделением, непосредственно от командира. Мне кажется, если командир подразделения профессионал и пытается быть своим солдатом другом, отцом, братом… Если командир интересуется жизнью подразделения, то у такого подразделения все будет хорошо и будут успехи. Если есть командиры, которые некомпетентны в своем деле, а просто отдают приказы карандашом на карте, то успеха никогда не будет.
Плюс взаимодействие с низшими звеньями в подразделениях – это большая работа, которая должна проводиться. И чтобы взаимопонимание было начиная от простого солдата и заканчивая полковником. Чтобы было боеспособное подразделение и коллектив, нужны годы, чтобы это создать. Потому что построение боевого подразделения – это очень трудный путь, и он занимает много времени.
– Есть ли в армии советщина?
– В нашей армии до сих пор присутствует советская школа постройки армии. Я этого не понимаю. Когда мы будем говорить только правду, а не показывать хорошую картинку, чтобы показывать ее. Как пример, когда показывают какие-то учения бригады или подразделения и мы, как воюющие люди, мы смотрим, нам смешно.
– Почему смешно?
– Потому что то, чему учат в некоторых учебных заведениях для военных, в боевых действиях это не используется. К примеру, действия батальона в наступлении. Когда ты видишь, как танки едут прямо по открытому полю и пехота идет по 5-6 человек в одну шеренгу за этим танком, ты понимаешь, что это все 200-е. Такого на войне не будет.
Очень многое потеряно время в подготовке со времен АТО. Я на своем примере могу сказать, когда я служил в другом подразделении, я постоянно бегал за командиром и просил, чтобы дали время на занятия с личным составом.
Почему я должен проявлять инициативу, а они занимаются бумагами? Им неинтересно было. И есть несколько человек, которых я до сих пор считаю врагами армии, врагами того подразделения, где я раньше служил, которые относились просто с какой-то насмешкой к ребятам, которые были мотивированы и хотели воевать, как и я сам.
Фото: Если командир интересуется жизнью подразделения, то у такого подразделения все будет хорошо, и будут успехи, – командир «Курт»
Большая судьба советщины состоит в том, что у нас боятся озвучивать в высшем руководстве настоящие проблемы или, попросту говоря, обманывают по поводу тех или иных боевых действий. Это большая проблема. Зачем это делается? Потому что боятся высшего руководства. Потому что высшее руководство, как принято с советских времен, это ого-го, сейчас приедут и отругают за это.
– Мы говорили об ошибках, сделанных нашей армией во время боевых действий. Какие это ошибки?
– Первая ошибка, которая постоянно совершается – при мерах на ротации, на позиции. Некоторые командиры не разрабатывают план мероприятия на позиции. Это большая ошибка, потому что завести подразделение на позиции – это очень большая работа и это целая операция.
У меня небольшое подразделение. Я всегда, если мы заходим на какую-нибудь позицию новую, в первую очередь всегда еду сам, первый. Смотрю, куда мне нужно завести людей, что нужно. Беру как минимум с собой одного бойца, который из той группы, которая будет туда заходить, он пишет список, что нам нужно.
Мы разрабатываем несколько маршрутов мероприятия. Я непосредственно знакомлюсь с командиром меняющегося подразделения или мы стоим с ними. Непосредственно договариваемся, на какой час. Все должно работать согласно часам, мы налаживаем взаимосвязь, чтобы, не дай Бог, при замене нас не приняли врагом, потому что мы где-то не туда поехали. Это целая военная операция, и в пределах крупных подразделений у командира бригады, полка или группы войск должна быть хорошая команда, чтобы проводить такие замены на позициях.
Многие командиры есть в армии, которые не соответствуют уровню того звена, на котором они стоят. Мне кажется, иногда лучше взять сержанта, уже достаточно много проведшего времени в боевых действиях, и с ним провести ротацию, чем слушать такого командира, который тебе просто говорит – иди туда и там, куда вы дойдете, до этой посадки, погибнете. /p> Это полный бред, который приводит к гибели личного состава. Он должен быть на 100% уверен, что группа пойдет туда, где определено, а не ткнуть в карту пальцем и сказать вам: «вот на этой позиции надо поменяться».
А у нас были случаи, когда тыкали просто пальцем в карту, мы едем менять какое-то подразделение из другой бригады, а там их уже нет. Там уже сидит противник, и попадали прямо под огонь. Следствием таких непрофессиональных действий являются потери позиций, территории, людей в первую очередь, средств и всего, что у вас есть.
– Нам сейчас не хватает людей в армии. Мотивированные уже ушли давно. Как сейчас нам привлечь людей с мотивацией в армию?
– Нам нужно создать ПИК. Олигархи могут продать несколько своих яхт, имеющихся у них замков и построить частные военные компании, но тут же встает вопрос угрозы государству. Нужно договориться, что НДС будут в структуре государства, и воевать только в его интересах.
Фото: Мы сейчас являемся одной из сильнейших армий Европы, убежден командир
< – Влияют ли политические решения на ход войны?
– Военные сами меняют ход войны, простые военные, которые воюют, это придумали, изобрели. Это мы сами разработали воевать с говорящими, с FPV. Мы сами все это делали, а нам теперь рассказывают, как нам воевать. Политики вообще не должны лезть в боевые действия, и тогда не будет проблем.
Если политика пересекается с военным делом, то это уже не война. Это понятно что, когда нам запрещают туда или сюда стрелять, где нужно. Им в Киеве, пожалуй, просто видно куда стрелять, а куда нет, чем нам на позициях. И это мы наблюдаем в течение 10 лет.
Мы сможем переломить ход этой войны. Подпишите какой-нибудь указ, что после этой войны все выживущие будут обеспечены, как ветераны Второй мировой войны, достойной пенсии. И мне кажется, люди, прожившие ад, не должны переживать, чем им заниматься после войны. Вот это очень большой фактор, влияющий на военного.
Если мне дадут какие-то гарантии, то я готов еще больше, чем я делаю, хотя мне кажется, как военный, я делаю все, что я могу. И даже больше. И таких ребят тысячи в армии, тысячи и тысячи, которые сверхчеловеческие усилия прикладывают для победы. Дайте нам гарантии, дайте нам какое-то уважение в обществе.
– Часто говорят, что нам нужно идти к натовским стандартам, менять армию. Действительно ли нам это нужно?
– Я думаю, что НАТО должна идти к нам и учиться у нас, так как мы получили бесценный опыт по ведению полномасштабной войны. Нам все, что необходимо от НАТО, это технические средства. Мы должны тянуться к их техническим средствам, чтобы у нас была такая же материальная техническая база. Но я не считаю, что мы должны прийти в НАТО. Мы должны быть частью НАТО.
Мы сейчас – одна из сильнейших армий Европы. Мы должны передать свой опыт в НАТО, а НАТО должна научить нас пользоваться современными техническими средствами военного назначения. Есть много моментов, в которых мы, к сожалению, не дотягиваем пока до уровня НАТО технически. Но мы уже превзошли НАТО в боевом опыте. Это ключевой фактор, который сыграет, я надеюсь, в будущем большую роль.
