После успеха в Сирии Турция может развивать свои великодержавные проекты, и не факт, что наш враг, Россия, у них будет стабильным партнером
После падения режима Башара Асада многие аналитики сошлись во мнении, что главным выгодоприобретателем событий в Сирии станет Турция. Вытеснив из этого региона Иран и Россию, именно Турция станет региональным лидером со всеми вытекающими последствиями. Похоже, она будет пользоваться этими выгодами безотлагательно. В частности, в Турции уже заговорили о возобновлении проекта газоснабжения из Катара через Сирию и Турцию вплоть до Европы. «Проект практически невозможно реализовать, но это рычаг давления на Россию», – так отреагировала на новость русская pravda.ru. О том, что между этими странами возникло противостояние, потому что Реджеп Эрдоган планирует стать лидером Ближнего Востока, еще два года назад говорил военный эксперт Олег Жданов. Но будет ли оно развиваться после того, как перераспределение влияния в этом регионе уже произошло, и ослабит ли это российские позиции? Нам бы хотелось, конечно, чтобы и с этой стороны на Россию оказывалось давление. Она сама действия своего «партнера (бывшего?) по Сирии», кажется, так и расценивает.
ЧИИ АМБИЦИИ САМЫЕ
На днях турецкий президент Реджеп Эрдоган побывал на очередном съезде своей Партии справедливости и развития. Его речь была пафосной и наводящей на разные мнения и даже подозрения.
«Наша нация, которая была почти разодрана на куски после Первой мировой войны и почти стерта со сцены истории, снова поднялась с возрождением, черпающим свою силу из первой нашей республики», – заявил он. Мол, наступила новая эра – «века Турции», и она сопровождается переломами в мире и в Ближневосточном регионе. Перед Турецкой Республикой открылись новые двери и новые возможности, которыми обязательно воспользуются. В конце концов, если Первая мировая война пересмотрела границы нашего региона, то что бы произошло, если бы условия были другими? Скорее всего, города, которые мы называем Алеппо, Идлиб, Хама, Дамаск, Ракка, были бы нашими провинциями, так же как Антеп, Хатай, Урфа, – заметил Эрдоган.
Реджеп Тайип Эрдоган на конгрессе партии.«Просто у нас на глазах рождается «Иран 2.0», региональное государство с претензиями на гегемонию и сильной тоской по Османской империи», – так расценил эти заявления израильский военный аналитик Сергей Ауслендер. Очень интересно, как эти претензии будут проявляться и не отразятся ли на других интересах России. Буквально в сентябре Чрезвычайный и Полномочный посол Украины в Турецкой Республике Василий Боднар в интервью «Левому берегу» утверждал, что Турция не стремится к переговорам или миру на условиях России в нашей войне. «Им это невыгодно, им выгодна наша победа. С Украиной – ndash; и безопасные, и военно-промышленные, и торговые отношения, и безвиз, и многое другое. Просто не все на поверхности, – говорил тогда он.
Противостояние никуда не делось, уверен и сегодня Олег Жданов. «Эрдоган использовал стратегическое ослабление РФ, и Путину просто нечем ответить. Ему показали, как на самом деле нужно проводить «специальные военные операции»: быстро, с минимальными потерями и максимальным результатом», – говорит он.
Эксперт тоже отмечает «имперские амбиции» турецкого лидера и попытки создать рычаги давления на РФ – слишком бросаются в глаза. «Если Путин мечтает просмотреть результаты Ялтинской конференции, то Эрдоган – Версальский договор, поэтому противостояние продолжается, – говорит он. – Если Эрдогану это удастся хоть чуть-чуть, то разговор с Россией пойдет исключительно с позиции силы. /p>
Политика имеет место как для пафосных заявлений, так и для практических рациональных действий. Реджеп Эрдоган действительно может говорить о возрождении, братьев и сестер в Сирии, возможно, лелеять сантименты по поводу распада Османской империи, но суровая реальность будет заставлять его действовать прагматично, даже хитро. Тем более, что Турция пока – точно не сверхдержава с ее состоянием экономики, инфляцией и долгом, говорит заместитель директора Центра ближневосточных исследований Сергей Данилов. Была надежда, что после президентских выборов новое технократическое правительство урегулирует ситуацию, но она не улучшается и бывает по карманам турок. «Турция несколько усилила свои позиции – точнее пытается создать усилившую иллюзию и может влиять на решения, которые принимает лидер сирийской оппозиции Абу Мухаммад аль-Джулани, – объясняет Данилов. – На этом фоне Эрдоган стремится извлечь максимум электоральных баллов, потому что призрак внеочередных выборов витает над страной. Это обсуждают и в правящей партии, опасаясь, что до следующих выборов рейтинг политика обвалится так, что ради этого не будет. Эрдоган ухватился за сирийскую тему, по словам эксперта, потому что сирийские беженцы очень не популярны в Турции после случаев вандализма, нападений, поджогов. 3 или 4 млн беженцев вызывают внутреннюю напряженность, а Эрдоган победоносно обещает вернуть беженцев домой. «Поэтому его заявления воспринимаю более в электоральном внутриполитическом контексте, чем нечто серьезное. В его словах по поводу сирийских городов есть «если» – ибо существуют границы, – говорит Сергей Данилов. – И, несмотря на политические манифестации, есть официальные заявления МИД и самого Эрдогана, что Турция заинтересована в целостной Сирии. То есть, когда дело до конкретики, то турецкие деятели спокойнее формулируют свои задачи.
Сможет ли и захочет Турция влиять на процессы в Сирии, будет зависеть от стабильности новой власти, потому что пока неясно, как она сформируется и распределится, или согласится с этим население Сирии, обращает внимание эксперт по вопросам международной политики и Ближнего Востока Илия Куса.
Это касается и политического сотрудничества с новой властью, и энергетических, инфраструктурных проектов. «Ситуация очень динамична. Сейчас в Дамаске самая мощная коалиция – «Хаят Тахрир аш-Шам», ее отношения с Турцией стабильны, но у них нет цели быть ее прокси, желают строить собственную политику, – объясняет эксперт. – Это может привести к определенным проблемам для Турции. Но останутся ли «Хаят Тахрир аш-Шам у власти?» Некоторые страны ЕС уже настаивают, чтобы боевики по этому формированию как минимум не были доминантной силой во властных структурах, иначе санкции из Сирии не снимут. А без этого никакого экономического развития быть не может.
«Сохранив влияние в Сирии, Турция поможет Катару построить газопровод и увеличить экспорт газа в Европу (хотя Катар достаточно успешно экспортирует сжиженный газ и есть сомнения, что строить газопровод целесообразно), – рассуждает Куса. – Но если в долгосрочной перспективе этим решат заниматься – это сделает Катар с Турцией на планку более ценными для НАТО и ЕС и усилит позиции в конкурентной борьбе с РФ на энергетическом рынке». Но это речь о перспективе на ближайшие 5, если не 10 лет.
ДРУЖБА В ЛУЧШИХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ТРАДИЦИЯХ
Газовые проекты усилят роль Турции в отношениях с Европой, хотя от декларации намерений к реализации действительно еще много воды сойдёт, соглашается Сергей Данилов. И для Украины это обернется выгодой – Турция будет действовать тогда смелее, наглее в отношениях с Кремлем. «Будет выкручивать руки сильнее, может, и Путина толкнет на ответные действия, – считает он. – Когда РФ будет вынуждена полностью эвакуировать две военные базы из Сирии, Турция будет чувствовать себя свободнее без россиян под боком, а главное – главное. между ними исчезнет сам предмет разговора, и фишка в торгах. Для нас такое развитие событий, по словам Данилова, тоже выгодно, просто почувствуем это не так быстро и не так масштабно, как хотелось бы.
Встреча партнеров в Сочи, август 2022 года. Фото www.golosameriki.com
А пока модальность отношений между Россией и Турцией вообще не изменится, считает Илия Куса. Где можно сотрудничать – продолжат, где конкурировали – останется борьба. Турция не заинтересована быть в каком-нибудь одном лагере, стремится балансировать между политическими центрами. А Путин для турецкого президента даже более понятен и ближе, чем западные лидеры – не зря он публично заявил, что мировых лидеров осталось всего двое – он и Путин. «Не думаю, что Эрдоган не поможет Москве, если будет выгодно. Если захочет вернуться к роли посредника в нашей войне и для этого помочь РФ – так и поступит», – считает эксперт. Мол, эти страны совмещают ситуативное сотрудничество и даже идеологическую близость. Однозначная четкая позиция – редкость в международных отношениях, и у России нет настоящих союзников, говорит Куса – только такие ситуативные партнеры, которые могут в любой момент ее бросить, если выгодно, или играть против нее. «В Украине же мыслят иначе: либо черное, либо белое», – говорит он. Поэтому и хочется прогнозов, как будет вести себя тот или иной политик – в нашу пользу едва ли не очень. А он, может быть, и сам того еще не знает.
В отношениях Турции с Россией есть несколько интересных характеризующих их моментов, говорит политолог Владимир Воля. Мол, на позорное поражение в Сирии Путин, по логике прошлых лет, должен жестко реагировать. Когда в 2015 году турки сбили российский военный самолет, Кремль остановил весь аграрный экспорт в РФ и поток российских туристов в Турцию. «Потом Реджеп Эрдоган должен был извиняться, – напоминает Воля. – Сейчас РФ не способна уже на это – прижата санкциями и во многом зависит от Турции, в частности, в транзите подсанкционных товаров по «серым схемам».
Но этот выигрыш Турция вряд ли использует для давления на Москву, считает он. В настоящее время ведутся торги по судьбе российских баз в Сирии и выводу контингента. «Джулани заявлял на днях, что России нужно время, чтобы переосмыслить отношения с новой Сирией. Это тоже может быть свидетельством того, что ведутся торги, – . рассуждает Воля. – Что является их предметом, чего Анкара надеется получить от Москвы – можем пока только гадать. По мнению политолога, в контексте нашей войны максимум, что могла бы выпросить у Путина – освобождение крымскотатарских политических заключенных.
Российская военная база в Тартусе — предмет торгов. Фото millermagazine.com
Турецкие власти вряд ли присоединятся к антироссийским санкциям, считает Владимир Воля, начнет ли поставлять Украине летальное вооружение. Эти шаги Кремль мог бы уже расценить как пересечение предела дозволенного и «огрызнуться». – хотя бы и экономическими санкциями против турецкой продукции. Вероятно, сейчас обеим сотрудничеством таки выгодно – по крайней мере, в определенном формате.
Недавно глава МИД Турции Хакан Фидан заявил, что Турция якобы уговорила Россию и Иран не поддерживать сирийского диктатора Башара Асада. «Получается, что это не война в Украине создала предпосылки для того, что Россия не способна воевать еще где-то, а ее просто убедили этого не делать, – объясняет Владимир Воля. – Это дает пас российской пропаганде, которая любой проигрыш пытается представить как успешное соглашение или жест доброй воли». Турция, такое впечатление, помогает поддерживать легенду об этом жесте, сохранять лицо Путина. ИДЕИ ИЛИ ТРЕЗВЫЙ РАСЧЕТ
Став главным игроком в последнем эпизоде гражданской войны в Сирии, Турция реализовала один из своих проектов возрождения собственной великодержавности, считает Владимир Воля. Мол, это демонстрируют публичные заявления разных турецких деятелей и самого президента. «И политику возрождения Османской великодержавности Эрдоган, конечно, будет продолжать», – говорит политолог.
Мем, порожденный новостью об сбитии турецкими пилотами российского Су-24М. Картинка из сети
Пусть не имперские настроения, но «фантомная боль» в Турции, как и в РФ – бывших империй – действительно присутствует, говорит Илия Куса «В Турции эти ощущения сейчас на грани мейнстрима, потому что их декларирует сам президент и его партия, хотя и не все турки эти взгляды разделяют», – говорит он. Основа электората этой политсилы – как раз разделяет, поэтому Эрдоган использует эту карту, в частности, для мобилизации сторонников: апеллирование к истории Османской империи, идею, которую можно сформулировать как «make Turkey great again». «Не думаю, что слова Эрдогана означают буквально, что завтра турки начнут аннексировать территории, возрождать империю – это им совершенно не нужно, – рассуждает Куса. – Экономически Турция – очень посредственная страна и многое себе просто не может позволить. К примеру, стать единственной ответственной за Сирию в ее восстановлении после войны. Из-за нехватки ресурсов, вероятно, многое будет зависеть от стран Персидского залива.
При этом не исключено, что в определенный момент Эрдоган применит классические приемы типа вышеупомянутого сбития российского самолета. «Это националистическая карта, которую всегда получают политики, когда нужно мобилизовать сторонников вокруг себя или нацию против внешнего врага, – объясняет Илия Куса. – если сочтут, что это необходимо – может произойти выпад против России или Ирана, Израиля». Хотя сейчас, например, публичная угрожающая риторика по отношению к Израилю никак не мешает Турции развивать с ним торговые отношения. такая «многовекторная» политика.
Татьяна Непогода, Киев
Первое фото www.pbs.org< /p>
